Представь себя таким, каким хочешь быть, и Ты станешь им
...Он стоял, вглядываясь в серую мглу, уносящую его мысли в непроглядный туман, свисающий флюидами со столбов по краям дороги. Тихо. Тусклый свет дневнгого фонаря тщетно пытается пробить испарения плачущей земли. Каждый ЕГО шаг отдается рисунком нечетких повторений рваного ритма от противоположной стороны перрона.
Продолжалось небытие. Одиночество стало нормой, последний поезд, унесший его воспоминания, ушел с этого перрона несколько лет назад. А сейчас только тишина и туман, обволакивающий его естество и оседающий на лице серыми каплями, сопровождал его. Холод забирался под плащ, и тело с
трудом сопротивлялось натиску чуждой ему влаги из воздуха.
Он подошел к лавочке, когда-то всегда занятой, а теперь покрытой пылью. Скомканной и пропитанной тем же веществом, что висело в воздухе. Оперся на нее одной ногой, и, достав из кармана сигарету, попытался закурить. Как и уже много раз подряд, его попытка закончилась неудачей. Этот туман, не вредящий ему, в то же время, препятствовал всякому
горению. Хороший повод бросить курить... и стать вегетарианцем.
Он спрыгнул с платформы и зашагал по путям. Он шел так уже не один час, одна станция сменяла другую, и уже на расстоянии в полтора десятка метров, растворялась во мгле.
Казалось, этому не будет конца. Все походило на психоделичную картину сумасшедшего художника, зачем-то вписавшего Телиса в ее сюжет. Но для картины все было слишком... правильно и реалистично, что ли.
Многодневные походы из одного города в другой, рельсы, покрытые ржавчиной - единственная нить, позволяющая вернуться назад. И тишина. Иногда угнетающая, иногда умиротворяющая, иногда - пугающая. Она не несет зла, она просто наполняет собой незаполненное предметами
пространство. Он шел...
Телис никогда не отдалялся далеко железной дороги, он заходил в селения, встречающие на его пути, но не жил в них. Там было невозможно жить. Невозможно жить в городе, которого нет. Которого нет изнутри... И еще он всегда опасался потерять дорогу. Единственное, что позволит, когда-нибудь, вернуться. Он верил в возвращение. Пусть по спирали, а не
по кольцу, он верил. Уже шесть с половиной месяцев - он верил...
Продолжалось небытие. Одиночество стало нормой, последний поезд, унесший его воспоминания, ушел с этого перрона несколько лет назад. А сейчас только тишина и туман, обволакивающий его естество и оседающий на лице серыми каплями, сопровождал его. Холод забирался под плащ, и тело с
трудом сопротивлялось натиску чуждой ему влаги из воздуха.
Он подошел к лавочке, когда-то всегда занятой, а теперь покрытой пылью. Скомканной и пропитанной тем же веществом, что висело в воздухе. Оперся на нее одной ногой, и, достав из кармана сигарету, попытался закурить. Как и уже много раз подряд, его попытка закончилась неудачей. Этот туман, не вредящий ему, в то же время, препятствовал всякому
горению. Хороший повод бросить курить... и стать вегетарианцем.
Он спрыгнул с платформы и зашагал по путям. Он шел так уже не один час, одна станция сменяла другую, и уже на расстоянии в полтора десятка метров, растворялась во мгле.
Казалось, этому не будет конца. Все походило на психоделичную картину сумасшедшего художника, зачем-то вписавшего Телиса в ее сюжет. Но для картины все было слишком... правильно и реалистично, что ли.
Многодневные походы из одного города в другой, рельсы, покрытые ржавчиной - единственная нить, позволяющая вернуться назад. И тишина. Иногда угнетающая, иногда умиротворяющая, иногда - пугающая. Она не несет зла, она просто наполняет собой незаполненное предметами
пространство. Он шел...
Телис никогда не отдалялся далеко железной дороги, он заходил в селения, встречающие на его пути, но не жил в них. Там было невозможно жить. Невозможно жить в городе, которого нет. Которого нет изнутри... И еще он всегда опасался потерять дорогу. Единственное, что позволит, когда-нибудь, вернуться. Он верил в возвращение. Пусть по спирали, а не
по кольцу, он верил. Уже шесть с половиной месяцев - он верил...